В преддверие великого праздника – Дня Победы над фашизмом, Вероника Крашенинникова публикует материал «Марин Ле Пен против Франции – и против России»

04.05.2017

Перевод на английский (приблизительный): Marine Le Pen vs. France – and vs. Russia.

Вероника Крашенинникова – генеральный директор Института внешнеполитических исследований и инициатив

Как и Соединенным Штатам полгода назад, Франции в воскресенье 7 мая предстоит неприятный электоральный выбор.  

С одной стороны, представитель истэблишмента Эмманюэль Макрон – приверженец политики Брюсселя, транснациональных корпораций и глобального финансового капитала, некая европейская версия президента Обамы. С другой стороны – ультраправая националистка Марин Ле Пен с тяжелейшим черным шлейфом партии «Национальный фронт», уверенно раздающая обещания разочарованным властью, беднеющим, испуганным французам.

С самого старта заявляю: я против обоих. Макрон, конечно же, не решит системные проблемы Франции. Глобализация, движимая неукротимой жаждой наживы крупного капитала, не считается с нуждами простых людей. Но Ле Пен французские проблемы не только не решит, она поставит под угрозу политическое существование Пятой республики. Кого-то в России это радует. Но радость этих людей будет недолгой. В политике существуют разные уровни угроз. Германия в форме Веймарской республики для Советского Союза была партнером отталкивающим и тяжелым. Но Третий рейх стал абсолютным злом, и победа над ним, 72-летие которой мы готовимся праздновать, стоила более 20 миллионов жизней советских людей.

В последние месяцы российские государственные медиа бичевали Макрона так же увлеченно, как недавно Клинтон. А про Марин Ле Пен и ее «Нацфронт» россияне узнали только льстящие слуху обещания – ровно как и про Трампа. Восторженное увлечение якобы «пророссийским» кандидатом и быстрое разочарование – все это мы только что проходили с Трампом. Но с настойчивостью, достойной лучшего применения, наступаем на те же грабли во второй раз за полгода.

Льстящие высказывания элементарно объясняются кредитами, полученными Ле Пен из российского банка – и надо сказать, за двузначные миллионы она могла бы говорить и побольше. Хотя за эти слова заплачено дорого, цена им – грош.

Победа Марин Ле Пен на выборах очень маловероятна. Хотя, если ее кампанию ведут специалисты по военным психологическим операциям из «Cambridge Analityca» и «Strategic Communications Laboratory», как в случае с Трампом, то шансы повышаются. Но в любом случае, семейство Ле Пен и «Национальный фронт» останутся на политической сцене и продолжат ожесточенную борьбу за власть.

Российские медиа на протяжении последних лет рассказывают страшные ужасы про засилье иммигрантов в Париже. Так почему же только 5% парижан проголосовали за Ле Пен? Почему сейчас против Ле Пен разворачиваются многочисленные антифашистские демонстрации? Почему за все предыдущие годы ни один французский и ни один европейский банк не дал Ле Пен денег?

Нам необходимо знать истинную сущность клана Ле Пен и Нацфронта. Потому что ее знает подавляющее большинство французов. Потому что нам за свои заблуждения приходится платить дорого. Потому что последствия политики Ле Пен для России не ограничиваются только ее обещаниями в отношении нашей страны, но и ее действиями по всем другим направлениям.

Партия «Национальный фронт» была основана в 1972 году кадрами коллаборационистского правительства Виши и пополнялась неофашистами, язычниками, католиками-фундаменталистами и другими ультраправыми. В число основателей Нацфронта вместе с Жан-Мари Ле Пеном входили коллаборационист-полицай Франсуа Бриньо (François Brigneau), капрал дивизии SS «Шарлемань» Пьер Буске (Pierre Bousquet) – один из 300 французов-нацистов, защищавших бункер Гитлера в Берлине в апреле 1945 года, член воевавшего под Москвой Легиона французских добровольцев против большевизма Виктор Бартелеми (Victor Barthélemy). И это лишь несколько имен.

Все это было давно, оправдываются лидеры Нацфронта и их сторонники. Но Марин Ле Пен настойчиво продолжила идеологический путь отца. Ее студенческие друзья, члены молодежной экстремистской группировки «Группа Союз обороны» (Groupe Union Défense, GUD), Фредерик Шатийон и Аксель Лусто по-прежнему с ней. Шатийон занимается финансированием и организацией выборов Ле Пен и Нацфронта через компанию RIWAL. Лусто, региональный депутат Нацфронта, занимается тем же через другую аффилированную структуру Ле Пен, микропартию «Jeanne», созданную для обхода законов по финансированию политических кампаний. Шатийон, Лусто и другие члены близкого круга Ле Пен по-прежнему любят отмечать день рождения Гитлера, которого между собой именуют «дядюшкой», используют нацистскую символику и приветствия, отпускают шутки насчет миллионов евреев, погибших в газовых камерах. В 1990-е годы они с энтузиазмом посещали главу бельгийской дивизии SS Леона Дегреля – Гитлер считал его едва ли не своим сыном, а для Ле Пена-отца Дегрель был ближайшим другом.

Бывший советник Марин Ле Пен по международным вопросам евродепутат Эмерик Шопрад рассказывает: «Когда я пришел в партию, мне объяснили что эти люди – лучшие друзья Марин, что они любят повеселиться вместе. Она не делает ничего без них, и она ничего не сделает против них. Нет никаких оснований, чтобы эта группа сошла со сцены: если Марин придет к власти, она всем будет обязана им. Они вершат финансами, они хранят все ее секреты. Если она победит, эти люди будут во власти». Шопрад покинул Нацфронт в 2015 году.

Эти и многие другие детали доказательно изложены в книге «Марин обо всем в курсе» журналистов Марин Тюрки из издания «Mediapart» и Матиаса Десталя из «Marianne», которые давно и пристально изучают темные глубины Нацфронта.

Марин Ле Пен, конечно, знает и понимает свою ситуацию еще лучше, чем журналисты, и поэтому после первого тура выборов «временно ушла» с поста руководителя «Национального фронта». На свой пост она назначила Жана-Франсуа Жалха (Jean-François Jalkh). Однако, через три дня тот ушел в отставку – французы вспомнили, что ранее он с восхищением цитировал главного во Франции отрицателя холокоста Робера Фориссона, вместе с ним утверждая в отношении нацистских практик в концлагерях: «это технически невозможно – подчеркиваю, невозможно – использовать этот газ (Циклон Б) в массовых убийствах». В 1991 году Жалх участвовал в церемонии по поводу 40-летия со дня смерти Петена, главы коллаборационистского правительства Виши. Таким образом, даже в критические две недели между двумя турами выборов, когда категорически необходимо избегать любых ошибок, Марин Ле Пен не смогла найти в своей партии хотя бы одного человека, которого можно было бы без позора представить французскому обществу.

Более того, на финишной прямой Марин Ле Пен отказалась даже от своей фамилии: теперь она просто «Марин», чтобы фамилия не висела тяжелым камнем на шее. А после выборов все вернется на свои места.

Консерватор и католик-традиционалист Франсуа Фийон, пришедший третьим, призвал голосовать за Макрона – да, Макрон для него конкурент, но Ле Пен – угроза для существования французского государства: «История партии «Национальный фронт», созданной Жан-Мари Ле Пеном, известна насилием и нетерпимостью. … Экстремизм может принести только несчастья и раскол Франции».

Понятно, что голоса, которые Макрон получит свыше набранных в первом туре 24%, можно считать голосами протеста против Ле Пен – принципиальные французы голосуют не «за» Макрона, а «против» Ле Пен.

Ле Пен представляет ультраправые националистические силы – не путать с национальными интересами, которые лучше других французских лидеров защищал в свое время генерал де Голль. И он воевал против прогитлеровского правительства Виши и маршала Петена – идеологических предшественников «Национального фронта».

Ненависть к иммигрантам и мусульманам, которую Нацфронт несет в массы – это типичный для ультраправых дискурс с целью сбора голосов беднеющих и обозленных масс. Это одна из излюбленных тем современного фашизма, рвущегося к власти, вынужденного сдерживаться, чтобы не выйти за рамки закона и расширить ряды избирателей. Национал-социалисты во главе с Адольфом Гитлером делали то же самое в кризисные времена в Веймарской республике – тогда виноватыми были назначены «евреи» и «коммунисты». А истинное свое лицо они показывают уже после прихода к власти. Трансформации, через которые фашизм и нацизм прошли за послевоенные пятьдесят лет наглядно описаны в книге американского исследователя-антифашиста Мартина Ли «Фашизм: реинкарнация. Oт генералов Гитлера до современных неонацистов и правых экстремистов».

Для многонационального российского государства, в котором мирно живут более 20 миллионов мусульман и куда приезжают на заработки миллионы трудовых мигрантов, заявления Ле Пен подпадают под статью 282 Уголовного кодекса «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства».

Подавая в выгодном свете Ле Пен и Нацфронт, мы ассоциируем себя с ультраправыми кругами и отторгаем подавляющее большинство французского общества и истэблишмента, с которым нам в любом случае предстоит работать. Мы демонстрируем незнание и непонимание французских дел, политическую беспринципность и авантюризм. Наконец, поддерживая наследников французского коллаборационизма, мы предаем идеалы Великой Победы над фашизмом, которую совершил советский народ.

Канун Дня Победы над фашизмом – хороший повод восстановить стержень наших ценностей и скорректировать освещение европейских дел. Иначе очередной ошибкой – и не просто ошибкой, а глубочайшим оскорблением нашей истории и ценностей – будет поддержка немецких неофашистов, интегрированных в ряды ультраправых партии «Альтернатива для Германии» и движения «Пегида», в преддверие сентябрьских выборов в Германии.

Дорогие друзья, с Днем Победы! Победа над фашизмом – главная ценность нашей национальной идеи. Так будем же достойны великого подвига наших дедов. Перед памятью миллионов погибших и массовым героизмом советских людей, мы не имеем права пропустить во власть современный фашизм, какие бы «приличные» популистские личины он ни одевал.