Зарубежные НПО — механизм влияния на внутреннюю политику в СНГ. Журнал «Обозреватель», № 3, 2013 г.

ГЕВОРК МИНАСЯН
АРАМ ВОСКАНЯН

Беспрецедентное развитие общественной дипломатии в мировой политике, деятельность гражданских институтов и расширение инструментального арсенала НПО являются актуальными темами обсуждений в академических и политических кругах России и стран ближнего зарубежья.

На протяжении последних девяти лет в рамках ежегодных встреч Министра Иностранных дел РФ с представителями неправительственных организаций страны обсуждаются вопросы роли НПО в деле развития коммуникационных платформ, способствующих интеграционным процессам как внутри страны, так и на постсоветском и международном уровнях. Неоспоримо, что НПО имеют существенное влияние на формирование Евразийской общественно-гражданской среды. Вместе с тем деятельность многих локальных и международных неправительственных организаций на территории СНГ вызывает глубокую озабоченность и представляет угрозу для национальной и региональной безопасности.

Ключевые слова: международные НПО, гражданское общество, информационно-коммуникационная среда, постсоветское пространство, «цветные революции», механизмы противостояния, информационное противоборство

Роль международных НПО во внешней политике

В настоящее время в современной общественной жизни появи­лось огромное количество частных объединений и групп - так называ­емых неправительственных организации (НПО)[1]. Данный тип объединений (социальных отношений), изначально возникший в областях профессиональной деятельности, част­ных интересов или по конкретным вопросам, получил новый импульс в информационном обществе. По разным оценкам, сегодня в мире насчитывается свыше 60 тыс. международных НПО, которые в качестве основной площадки своей многосторонней деятельности рассматривают Интернет - пространство. Миллионы неправительственных организаций локального уровня также задействованы в онлайн среде.

Множество неполитических НПО действительно являются институтами гражданского обще­ства, структурами самоорганизации граждан в разных сферах жизнедеятельности. Вместе с тем определенная часть НПО претендует на роль судей в вопросах мировоззрения всего общества и государ­ственной политики. Так, в научной литературе функционирует термин «псевдо-НПО» для обозначения подобных организаций, деятельность которых выходит за рамки общественно-социальной жизни: последние часто становятся инструментами как внутриполитической, так и внешнеполитической деятельности отдельных политических сил и стран[2].

Современный этап институционального развития НПО как гражданского института берет начало со второй половины 40-х годов 20-го века, когда важность деятельности НПО в качестве функционального института в общественно-социальной жизни, обеспечивающего двустороннюю коммуникацию между государством и гражданами, была признана Организацией Объеденных Наций. Статья 71 Устава ООН устанавливает, что Экономический и Социальный Совет Организации уполномочивается проводить надлежащие мероприятия для консультации с неправительственными организациями, заинтересованными в вопросах, входящих в его компетенцию[3].

В дальнейшем в силу установленного биполярного мироустройства общественные организации (независимо от юридического статуса) рассматривались многими западными странами в качестве инструментов стратегии доминирования над общественными настроениями. НПО стали также использоваться в разведывательной деятельности. Так, в середине XX века ЦРУ тайно осуществляла деятельность по созданию ячеек по­литических партий и организаций. В дальнейшем было принято решение, что отмеченная деятельность США будет прозрачной и публичной. Кос­венным подтверждением тому являются слова первого президента Национального демократического фонда А. Вайнштейна в отношении тактики проникновения НАТО в зоны евроатлантического интереса: «Многое из того, что мы открыто делаем сейчас, 25 лет назад скрыто делало ЦРУ»[4]. На официальном уровне Вашингтон всегда открещива­ется от деятельности НПО за рубежом.

Однако до сих пор в разведсообществе США существуют специальные межведомственные группы, занимающиеся координацией деятельно­сти самых различных неправительственных структур, в частности, на российском направлении. Так, в Национальном совете по разведке (National Intelligence Council - NIC) существует Секция российских и евразийских исследований (National Intelligence for Russia and Eurasia). Данное подразделение непосредственно подчинено Ди­ректору национальной разведки и отвечает за подготовку Националь­ной разведывательной сводки (National Intelligence Estimate), которая готовится на основе открытой информации и регулярно докладывает­ся президенту США. Во взаимодействии с оперативными подразделе­ниями американских спецслужб российская секция NIC участвует в координации финансирования и методического обеспечения западных и прозападных НПО в странах Восточной Европы и бывшего СССР, со­здавая эшелонированную сеть влияния. Именно этим занимаются та­кие НПО, как «Национальный демократический институт» (NDI), «Международ­ный республиканский институт» (IRI), «Международный фонд электоральных систем» (IFES), фонд Джорджа Сороса, Институт «Открытого общества» (OSI), «Free­doom House», а также сотни других подобных организаций.

Указанные структуры аккумулировали огромные средства, ­ санкционированные Конгрессом и Госдепартаментом США, для создания форпостов американского влияния в иностранных государствах под благовидными предлогами, чаще всего под видом помощи с целью по­строения «гражданского общества», защиты прав человека, оказания содействия в проведении «демократических» выборов и создании «альтернативной прессы». Как подчеркивалось в исследовании Американского института предпринимательства, Национальный демократический фонд и его семейство как раз и занимались изменением политического баланса в государстве-мишени под предлогом помощи «гражданскому обще­ству». У «семейства» были многочисленные успехи на этом поприще - удачные вмешательства для обеспечения должного результата на выборах на Филиппинах, в Пакистане, на Тайване, в Чили, Никарагуа, Восточной Европе и по всему свету [5].

Очевидно, что на рубеже 90-х годов НПО не только прошли процесс институционального развития в качестве гражданского института, но и приобрели статус «агентуры глобализации» в формировании «пятой колонны» во многих странах мира.

За последние двадцать лет в силу глобализационных процессов в экономической и политической сферах, с расширением функционального инструментария частного сектора, а также с установлением многополярного миропорядка и развитием транснациональных отношений, концепции «гражданской власти» и «нелинейной коммуникации» стали основополагающими в военно-политических процессах современности. При этом следует напомнить, что характерной особенностью политического мироустройства ХХI в. является глобальное информационное противоборство. Геополитическое положение государства на международной арене, степень его влияния на мировые события зависят уже не только от экономической и военной мощи. Всё большее значение приобретает информационный фактор: возможность эффективно воздействовать на интеллектуальный потенциал других стран, распространять и внедрять в общественное сознание населения определенные духовные и идейные ценности, трансформировать и подрывать традиционные устои наций и народов.

Многие западные эксперты, представляющие интересы транснациональных корпораций, считают НПО основными двигателями глобализации. В зарубежной научной литературе часто отмечается вклад НПО в обеспечение общедоступности Интернета. С 1993 года некоторые НПО получили широкий доступ в Интернет и стали пионерами по разработке веб-сайтов. В новой коммуникационной среде роль гражданских институтов беспрецедентно возросла: в лице международных негосударственных организаций и транснациональных объединений мир заговорил о новых политических акторах. Экстерриториальность коммуникации стала основополагающим фактором и предопределила деятельность негосударственных организаций, якобы действующих независимо[6]. Последние получили широкие функции политического участия, результатом чего и стали многочисленные исследования по проблемам потери суверенности государства и разделения властных ресурсов между гражданскими сообществами и группами.

Таким образом, с точки зрения политической, деятельность современных НПО осуществляется в трех основных направлениях: пропаганда и защита интересов, лоббирование и установление повестки дня.

Данные виды деятельности осуществляют непосредственное влияние на внутреннюю политику. В частности, пропаганда «демократических ценностей» осуществляется через различные сети по защите интересов различных групп. Международные НПО работают в следующих направлениях: 1. информационная политика, в рамках которой происходит процесс обмена информации, а также интерпретация вопросов, представляющих интерес; 2. символическая политика, что предусматривает широкое использование символов для повышения осведомленности общества по конкретным вопросам; 3. левередж (действие рычагов) или усиление рычагов для получения морального или материального преимущества над властными структурами (государство и международные организации); и 4. политика подотчетности, что является важным моментом в «напоминании» государственным органам об имплементации норм, которые были официально приняты[7]. Данные виды деятельности часто осуществляются неправительственными организациями на гранты зарубежных агентств, которые преследуют цели дестабилизации общественного порядка и фрагментации общества.

Основные направления деятельности и механизмы влияния

Если в ретроспективе НПО были детьми войны, т.е. создавались после окончания или во время военных действий с конкретной гуманитарной миссией (например, «Save the Children» после Первой мировой войны, «Oxfam» – во время Второй мировой), то в наши дни создание локальных НПО или открытие представительств международных неправительственных организаций осуществляется с целью информационного противостояния на основе стратегии «мягкой силы». За последние десятилетия накопилось немало доказательств вовлеченности НПО в разжигание массовых волнений и свержение «неугодных режимов» в разных странах мира. Так, «цветные революции» на постсоветском пространстве происходили по отработанным еще в период холодной войны сценариям. Под псевдо-гуманитарными предлогами, при участии щедро профи­нансированных правительствами и разведками (спецслужбами) НПО, осу­ществлялась задача по манипулированию итогами местных выборов, водворению марионеточного прозападного и, прежде всего, антирос­сийского правительства.

Описывая историю путча 2004 года в Украине, американский ис­следователь С. Чолиа резюмирует, что никакие из описанных махинаций не имели бы значения без оспоренного результата выборов, без собра­ния людей на улицах и инжиниринга демократии через гражданское неповиновение. Вот здесь-то Национальный демократический фонд и семейство международных неправительственных организаций оказа­лись более всего нужны.

На начальном этапе в стране, где предполагается смена власти, под благовидным предло­гом (например, «демократизация» общества) разворачивается дея­тельность ряда координирующих неправительственных (сетевых) структур, каждая из которых действует по строго определенному направлению.

Можно выделить основные направления деятельности НПО:

• Первое направление - работа с оппозиционными партиями, бло­ками и их молодежными структурами.
• Второе направление - работа с представителями органов мест­ного самоуправления, направленная якобы на развитие самостоя­тельности областей, а на практике - на ослабление их управляемости из центра.
• Третье направление - развитие «альтер­нативных» государственным СМИ подконтрольных НПО.
• Четвертое направление - создание новых и укрепление уже существующих общественных организаций, а также реализация через них методов ненасильственной борьбы.

В результате деятельности международных НПО создается це­лая система приемов и технологий, направленных на оказание выгод­ного влияния на внутриполитическую ситуацию в стране и обеспече­ние смены режима:

1. Информационная обработка общественного мнения, создание негативного образа высшего руководства страны и позитивного обра­за оппозиции.
2. Усиление правозащитной риторики со стороны местных и за­падных правозащитников, создание условий прессинга властей, при которых на уровне общественного сознания трудно уловить грань между правозащитной и провокаторской деятельностью.
3. Налаживание с помощью «демократической фразеологии» механизма давления «международной обще­ственности» с целью обеспечения «честных выборов» и «развития демократии».
4. Навязывание института международных наблюдателей для контроля фактически за любой проблемой. Создание таких условий, при которых международные наблюдатели становятся действенным инструментом поддержки оппозиции.

Непосредственно в ходе выборов схема, применяемая НПО, проста, однообразна, но эффективна - экзит-полы и международные рейтинговые агентства заранее сообщают о победе прозападного кандидата, официальные результаты выборов опротестовываются за­падными «независимыми» наблюдателями, поднимается шум в мест­ной прессе с широким освещением на Западе, вывод людей на улицы и организация акций гражданского неповиновения.

В этой схеме «цветных революций» самую важную роль играет сам факт международного финансирования таких переворотов. Со­здается разветвленная коррупционная сеть, включающая в свою орбиту бизнесменов, заинтересованных лиц из западных диаспор, правительственных чиновников и силовиков, щедро проспонсированный «альтернативный» журналистский корпус и молодежь.

Основная форма поддержания контактов - Интернет и проведе­ние регулярных выездных семинаров, на которые приглашаются «ак­тивисты» из России и стран СНГ. Кроме того, региональные центры под покровительством западных спецслужб работают над созданием сетей влияния в Беларуси, Украине, Казахстане, Узбекистане, Таджи­кистане, Киргизии, Армении. Иногда в качестве сетей - инструментов влияния - выступают уже существующие диаспоры, землячества, ре­лигиозные секты, молодежные объединения.

Следует выделить в отдельное направление деятельность сетевых структур по прививанию молодежи «демо­кратических ценностей». Используется открытый механизм проведения семинаров, тренингов, лекций, занятий, программы обмена студентами. Лекторами и препо­давателями могут выступать как представители НПО, так и штатные преподаватели местных вузов. Разовая оплата через неправитель­ственные фонды зачастую значительно превышает месячный заработок. Преподаватель имеет возможность получить западный грант в том случае, если ему удается обеспечить продолжительную программу. Если преподавателю удалось расширить свою целевую аудиторию, привлекая новых слушателей и участников, программа получает новое финансирование, пролонгируется и разбивается на несколько этапов. Одна из скрытых задач таких занятий заключается в выявлении не­формальных лидеров (opinion leaders), которых в случае необходимости можно использовать в массовых акци­ях.

Из неформальных лидеров формируются пирамиды сетевого маркетинга. Студент-лидер, создавший свою группу в количестве де­сяти человек и возглавивший ее, получает вознаграждение. Высший доход получает тот, кто становится во главе тысячи человек.

В качестве примера успешной деятельности сетевой структуры можно привести работу НПО «Freedom House» (FH) по организации «цветной революции» в Украине в 2004 году.

С ноября 2003 года FH финансировал поездку лидеров сербско­го движения «Отпор» по Украине. Они посетили с лекциями, посвя­щенными проблеме ненасильственного сопротивления, пять крупней­ших украинских городов, включая Донецк и Одессу. FH подготовил бо­лее 1 000 инструкторов по выборам, которые контролировали избира­тельный процесс на Украине. Сотрудник FH А. Каратницкий участво­вал в организации лагерей для украинских активистов, где сербы из организации «Отпор» обучали украинскую молодежь ненасильствен­ным методам сопротивления власти. Так, 1 августа 2004 года в лет­нем кемпинге Евпатории был организован недельный слет 320 моло­дых украинцев. Кстати, в России FH в настоящее время наиболее активно работает на Северном Кавказе. Там функционирует «Американский комитет за мир на Кавказе» («American Committee for Peace in the Caucasus»), созданный фондом «Freedom House». Деятельность его разворачивается в национальных республиках: Чечне, Ингушетии, Северной Осетии, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Адыгее.

Особое место в «продвижении демократии» посредством «цвет­ных революций» занимает формально независимое правительствен­ное Агентство международного развития США (Agency for International Development - USAID), деятельность которого ориентирована на рас­пространение демократии и консолидацию демократических режимов в мире (решение проблем, связанных с нарушением прав человека, проведением демократических выборов, развитием рыночной экономики, оказанием содействия в создании демократиче­ских институтов и т. д.).

На проведение двух «цветных революций» в Украине и Киргизии США потратили более 110 млн. долларов. Такие цифры озвучи­ли авторы французского документального фильма «Революция.com. или США: Завоевание Востока». По данным авторов документаль­ной ленты, первоначально метод подобного переворота был опробо­ван на Сербии. Именно там впервые нашли применение тезисы книги американца Дж. Шарпа «От диктатуры к демократии» - своеобразного руководства по применению «мирной революции». Дж. Шарп (Gene Sharp) является научным руководителем Инсти­тута Альберта Эйнштейна (Albert Einstein Institution), возглавляемого бывшим сотрудником Разведывательного управления Министерства обороны США (РУМО) полковником в отставке Р. Хэлви (Robert Helvey). Дж.Шарп в своей книге рассуждает о ненасильственной борьбе, в которой основополагающая роль принадлежит неправительственным организациям. «Ненасильственная борьба - более сложное и разнообразное средство борьбы, чем насилие. Вместо насилия борьба ведется психологическим, социальным, экономическим и политическим оружием, применяемым населением и общественными институтами. Такое оружие – это различные протесты, забастовки, отказ в сотрудничестве, бойкоты, выражение недовольства и народное самоуправление»[8].

Свержение режима Милошевича, смещение в ноябре 2003 года Э. Шеварнадзе в ходе «революции роз», приход к власти в Украине в результате «оранжевой революции» в декабре 2004 года В. Ющенко и торжество киргизской «тюльпановой революции» в марте 2005 года - звенья одной цепи. «Четыре ненасильственные революции, четыре тоталитарных режима - следы былого советского могущества канули в лету за несколько недель, и каждый раз использовался один и тот же сценарий - фальсифицированные выборы, судорожно сопротив­ляющаяся власть, которая, в конце концов, уступает протестую­щим», - отмечают авторы документального фильма «Революция.com. или США: Завоевание Востока»[9].

На постсоветском пространстве почти везде существуют разного рода представительства и офисы так называемого Международного республиканского института США. Чем занимаются члены ука­занного института, стало ясно 19 мая 2005 года, когда президент США Дж. Буш поблагодарил своих сограждан за огромный вклад в продви­жение свободы в зарубежных странах: «Свобода демонстриру­ет беспрецедентный прогресс по всему земному шару, мы стали свиде­телями революций «роз», «оранжевой», «пурпура», «тюльпана» и «кедра», и это только начало. По всему Кавказу и Средней Азии растут ожида­ния в связи с перспективами перемен, и эти перемены наступят»[10].

Международные НПО в новой коммуникационной среде

И вправду, сегодня так называемый «беспрецедентный прогресс свободы» достиг границ Ближнего Востока и может охватить все новые регионы. Во всех этих процессах НПО, как гражданский институт и как некий участник общественно-политического процесса, имеют если не прямое, то косвенное участие. В связи с этим важно отметить, что, начиная с наступления периода Web 2.0[11] (т.е. когда появились новые веб-инструменты более обширного взаимодействия и началось массовое использование социальных сетей) и с распространением так называемого «вирусного маркетинга»/«viral marketing»[12], роль НПО стала наиболее эффективной в плане политической мобилизации. Используя Twitter, Facebook и другие соцсети, гражданские институты становятся мощной мобилизующей силой. Осознавая этот факт, внешнеполитические ведомства многих Западных стран сегодня уже используют ресурсы НПО для осуществления разных Интернет - проектов. Примерами являются так называемые «Интернет восстания», «флэшмобные революции» в Молдавии (2009 год), Белоруссии (2010 год) и Иране (2009 год). Например, в период так называемой «Зеленой революции» в Иране международные НПО сыграли роль первой скрипки в создании Интернет - сообществ. Более того, на самом деле оказалось, что не сами революционеры были задействованы в социальной сети Twitter, а представители НПО извне и блогеры из-за рубежом. Очевидно, что Twitter был использован не для того, чтобы мобилизовать, а, говоря словами Е.Морозова, «популяризировать массовые восстания»[13]. То же самое можно сказать и о массовых восстаниях 2011 года в Тунисе и Египте. Конечно, самый трагический пример итогов Интернет революций – это прошлогодние события в Ливии. Сейчас мы видим, как с опорой на НПО пытаются сменить режим в Сирии.

За Интернет пользователями соцсетей в этих странах стояли разные международные НПО. Многие из онлайн активистов этих событий были участниками тренингов и семинаров по пропагандированию в соцсетях (организаторами в большинстве случаев являлись международные НПО).

В новой коммуникационной среде основными инструментами сетевой деятельности НПО становится тактика комментирования распространенной информации, защелкивание/кликанья, отправки рассылок по электронной почте, создание онлайн сообществ, разделяющих общие взгляды, блогинг, мессиджинг и другие инструменты новой медиа среды, которые, по мнению техно-популистов (Кэвин Келли, Клэй Ширки, Дуглас Рашкоф), создают механизмы широкого «гражданского участия» в политических процессах.

Мы уже не говорим про многочисленные гражданские инициативы в сфере альтернативных медиа. Примерами являются MoveOn (http//: pol.moveon.org) онлайн проект в США с более 5 миллионами членов и сайт Avaaz.org (www.avaaz.org), который работает на 13 языках, в том числе и на русском. Особую озабоченность также вызывают «think-thank» организации («мозговые тресты»), которые часто становятся новыми проектами отдельных политических сил или создаются на основе смещения нескольких НПО. Несомненно, сегодня мы являемся свидетелями политизации крупных «мозговых трестов».

В целом получается так, что НПО и их онлайн деятельность являются не столько факторами развития демократии и поддержки демократических институтов, сколько факторами дестабилизации политической обстановки. Негосударственные гражданские институты в целом сегодня стали инструментами глобальной перестройки, и своей деятельностью они подотчетны своим донорам, а не гражданам. Доказательство тому – новая концепция «Гражданского Общества 2.0» (Civil Society 2.0) во внешнеполитической доктрине США. Как сообщает Госдеп США, основной целью концепции является развитие технологического потенциала общественных организаций и гражданских инициатив с целью более эффективной деятельности и реализации поставленных задач. Более того, в декабре 2010 года Госдеп США опубликовал обзор о развитии дипломатической деятельности на следующие 4 года[14]. В частности, как сформировали авторы обзора, речь идет о развитии гражданской власти с помощью внешнеполитических государственных органов страны, что предусматривает установление «тесного сотрудничества» между американскими дипломатами и гражданскими организациями в стране пребывания.

Вместе с вышесказанным, кроме изучения деятельности прозападных НПО, также представляет для нас серьезный интерес механизмы, деятельность и финансирование некоторыми ближневосточными НПО террористических организаций исламистского толка. Этот вопрос был поднят Руководителем АТЦ СНГ генерал-полковником полиции А.П. Новиковым в сентябре 2009 года в Вене на Семинаре экспертов по теме «Предотвращение злоупотреблений в финансировании терроризма некоммерческими организациями». В его докладе, в частности отмечалось, что 1992 году во Франции Алжирское Братство учредило некоммерческие религиозные организации, в том числе «Образовательную Ассоциацию мусульман Франции». Был создан и свой печатный орган («La Critère»), имевший враждебную для Франции направленность. Эта некоммерческая организация, связанная с преступными группировками, занимавшимися нелегальной торговлей оружием, изготовлением фальшивых документов и контрабандных товаров осуществляла финансирование террористов. Деятельность Алжирского Братства была пресечена лишь в результате крупной полицейской операции «Хризантема». Ответвления радикального крыла Фронта исламского спасения были обнаружены и в других государствах Европы.

С тех пор ситуация только усугубилась. Не случайно в 2005 г. на заседании Европейской комиссии по финансированию терроризма прозвучало мнение о том, что террористические группы могут эффективно использовать потенциал НПО в качестве прикрытия для получения доходов. Здесь общественность вплотную сталкивается с диверсифицированными рисками. Во-первых, группы террористов получают хорошо закамуфлированные поступления, при этом получение доказательственной базы и судебная перспектива соответствующих дел затруднены. Во-вторых, и это не менее важно, дискредитируется сама идея работы НПО в рамках гражданского общества.

С этой проблемой столкнулись многие государства мира. Так, национальная комиссия по расследованию террористических атак на США констатировала, что «Аль-Каида» получала деньги некоторых коррумпированных благотворительных организаций» (в качестве примера названы фонды «Аль-Харамейн» и «Аль-Вафа»). В 2002 г. Министерство юстиции США объявило об аресте Енаама Эрнаута - главы исламской благотворительной организации и Международного фонда милосердия в Иллинойсе. Представители министерства заявили, что обладают точными данными, подтверждающими близость этой организации и лично ее руководителя к Бен Ладену. По их сведениям, фонд неоднократно использовался для переправки денег «Аль-Каиде».

О поддержке отдельными НПО террористических организаций и даже причастности к вербовке террористов делали заявления спецслужбы ряда государств, входящих в СНГ. В опубликованном в 2002 году в России списке «Иностранные наемники, убитые в Чечне» немало лиц, проникших на территорию России под прикрытием исламских благотворительных фондов.

В государствах СНГ проблема имеет свои особенности. Здесь НПО стали чрезвычайно политизированы, что во многом предопределено «проблемами роста». Однако, такая политизация имеет и очевидные негативные издержки. Во-первых, формируется искаженная «повестка дня». Во-вторых, НПО подвергаются искушению стать более активными игроками на политическом поле, в ряде случаев – выходя за рамки закона. Есть риски использования НПО третьими политическими силами[15].

Основные выводы

В целом, анализируя деятельность международных правитель­ственных и неправительственных организаций в странах СНГ в связи с подготовкой и проведением президентских и парламентских выбо­ров, приходится признать следующее:

1. Создан относительно эффективный, адаптированный к усло­виям новых независимых государств механизм изменения политиче­ского курса путем государственных переворотов с помощью избира­тельных кампаний.
2. Смена неугодных режимов осуществляется во взаимодей­ствии различных заинтересованных структур, организаций и полити­ческих институтов. Главным субъектом, осуществляющим данный по­литический курс, являются США, которые используют в своих целях европейские организации и мировые институты (ООН, ОБСЕ, ЕС, НАТО).
3. Основным инструментом проникновения в соответствующие страны являются многочисленные НПО и фонды, а также многочисленные онлайн сообщества и альтернативные медиа средства. С их помощью осу­ществляется создание национальных оппозиционных политических сетей, которые впоследствии и составляют основную организацион­ную и движущую силу местных революций.
4. С каждым новым этапом институционального развития и расширением функционального инструментария НПО утрачивают свою гражданскую суть и демократический характер; «нейтральность» и «независимость» в качестве основополагающих принципов деятельности НПО ставятся под сомнение, в силу указанных обстоятельств углубляется фрагментация общества, появляются новые угрозы личностной и национальной безопасности.
5. Деятельность НПО непосредственно затрагивает основные вопросы национальной безопасности (в широком понимании). В кризисных ситуациях, при возрастающей роли НПО, последние рискуют стать субъектами спланированных провокаций.
6. На примере «цветных революций» и так называемого «третьего арабского кризиса», говоря словами В.В. Наумкина, «сменорежимная стратегия» пережила ребрендинг. В итоге с активным участием гражданского сектора эта стратегия была вписана в парадигму гуманитарной интервенции[16].

Механизм оказания влияния на внутриполитическую ситуацию в стране вплоть до свержения правительств путем «цветных революций», «Интернет восстаний», осуществляемых в ходе выборов, представляет собой угрозу для любого режима, даже того, который был установлен в ре­зультате этих революций. Продолжающаяся деятельность НПО, наличие разветвленных политических сетей, поддерживаемых в «ра­бочем состоянии», дальнейшее корректируемое из соображений целе­сообразности финансирование различного рода проектов, программ и кампаний делают фактически любое правительство заложником внешнего фактора. Как только оно перестает отвечать интересам ми­ровых лидеров, велика вероятность того, что те же самые способы, с помощью которых новое руководство пришло к вла­сти, могут быть использованы и для его свержения.

Чрезвычайно интересную модель работы с НПО предложила Саудовская Аравия. В этом государстве введена система своеобразных финансовых «фильтров», призванных отделить законное использование средств обязательной милостыни в пользу бедных (закята) от незаконного. Меры включают:

• ограничение расчетов наличностью при уплате исламских налогов, 
• запрет на сбор наличных денег в качестве пожертвований в мечетях, крупных магазинах и культурных центрах, 
• исключение практики выдачи наличности со счетов благотворительных организаций. Теперь за пределы Саудовской Аравии благотворительные средства можно переводить только по специальному разрешению министерства иностранных дел. А все благотворительные организации и фонды Королевства были обязаны пройти аудиторские проверки, которые завершились в основном к маю 2003 года[17].

Одновременно была выдвинута идея ввести правила расходования средств от заката, использование которых предлагается ограничить целями финансирования исключительно конкретных гуманитарных, образовательных и социально-экономических проектов с соответствующим уровнем официальной банковской отчетности. Эксперты отмечают, что действия правительственной Комиссии по надзору за благотворительными организациями и НПО позволили ликвидировать филиалы Фонда «Аль-Харамейн» в Боснии, Сомали, Пакистане, Афганистане, Эфиопии, Нидерландах, ряде других государств. В июле 2004 г. была распущена и головная организация этого фонда в самой Саудовской Аравии. Для координации частной исламской благотворительности, в том числе за пределами страны, было решено создать единую неправительственную организацию, которой, однако, предписывалось действовать в тесном контакте с властями[18].

Вышеизложенные факторы приводят к неизбежному выводу: с целью противостояния подобным механизмам необходима разработка действенных мер по противодействию дестабилизирующей деятельности международных НПО, что предполагает вовлечение всех звеньев государственной и общественной архитектуры. В данном контексте главным моментом является переосмысление всего процесса развития подлинной гражданской среды, что и должно стать важнейшей составляющей политики. Динамично развивающаяся коммуникационная среда в силу своей открытости должна быть направлена на вытеснение деструктивных НПО (методами оценки и повышением конкурентоспособности) и созданию так называемых «фильтров» в гражданском обществе. Соответственно, является основополагающим предоставление правовых, экономических и других условий для развития гражданского института, гражданской идентификации, как на национальном, так и на региональном уровне.

Разработка превентивных методов предусматривает совместную работу государственных органов и институтов гражданского общества. Общественные и академические институты имеют достаточный потенциал для того, чтобы занять более активную позицию в создании научно-технологической базы. Со своей стороны органы государственной власти должны перейти на новые рельсы коммуницирования с обществом. Многосторонняя и многоуровневая коммуникационная деятельность является ключевой в данной обстановке, что предполагает внутрисистемную модернизацию и распределение властных ресурсов между локальными гражданскими институтами. Модель «коллаборативного управления» представляет широкие возможности для применения такого подхода. Немаловажно и создание/развитие специализированных структур во внешнеполитических ведомствах стран региона и их тесное сотрудничество.

Другими мерами также могут стать пересмотр государственного финансирования неправительственных организаций, правовое регулирование в свете расширения инструментального арсенала НПО в новой инфокоммуникационной среде, установление тематических платформ для сотрудничества и т.д. Важно отметить, что последние не относятся к установлению ограничений над деятельностью неправительственных организаций, а подразумевают совместную координацию и более четкое очертание сфер деятельности.

*20 июля 2012 г. Президент РФ В.В. Путин подписал Федеральный закон №121-Ф3 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части регулирования деятельности некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента».

ПРИМЕЧАНИЯ

[3] United Nations Charter, Chapter 10: The Economic and Social Council, Article 61-72. URL: http://www.un-documents.net/ch-10.htm

[5] Неправительственные организации – движущая сила «цветных революций». URL: http://catu.su/index.php?option=com_content&view=article&id=142:-l-r-&catid=38:slideshow&Itemid=28

[9] «Революция.com , или США - завоевание Востока». URL: http://www.youtube.com/watch?v=O3QxDgft148

[10] США будут налаживать демократию в СНГ с помощью корпуса быстрого реагирования. URL: http://polite.com.ua/news/8994-.html

[14] The First Quadrennial Diplomacy and Development Review (QDDR): Leading Through Civilian Power - http://www.state.gov/s/dmr/qddr/

Назад в раздел