Вероника КРАШЕНИННИКОВА: «Нас, Кажется, Охмуряют - НКО». «Комсомольская правда», 25 июня 2013

25 июня 2013 г.

«Наступление на демократию: правительство преследует финансируемые из-за рубежа НКО» - такие заголовки в западных СМИ становятся стандартными, лишь вставьте название вашей страны в эту фразу.

В последнее время многоточие заполняет Индия. Что же сделала Индия против демократии, которой британцы обучали ее на протяжении веков в рамках жестких колониальных отношений?

Заморозка счетов

Министерство внутренних дел Индии заморозило счет известной сети НКО «Индийский форум социальных действий» (Indian Social Action Forum, INSAF), объединяющей более 700 некоммерческих организаций по всей стране. Форум получает почти 90% своих средств из-за рубежа: основным спонсором являются США, за ними следуют Великобритания и Германия.

Свое решение власти объяснили тем, что деятельность организаций - членов форума «вредит государственным интересам». Представители индийского правительства объясняют принятое властями решение тем, что некоторые НКО расходуют зарубежные средства не на программы развития, как это предусматривает их устав, а на противодействие властям.

Помимо замораживания счетов форума, министерство внутренних дел также приостановило разрешение на получение им иностранных средств. Дело в том, что запрет на иностранное финансирование НКО, занимающихся политической деятельностью, был введен после прокатившейся по стране волны массовых акций протеста, инспирированных извне. Эта норма в Индии известна как поправка № 3 к Закону о регулировании иностранного финансирования (Foreign Contribution Regulations Act, FCRA) 1976 года, призванному регулировать - и достаточно строго - поступление и использование иностранных средств.

И в Латинской Америке многие страны тем или иным способом решают для себя проблему западного финансирования общественных организаций. Так, Венесуэла в 2010 году приняла Закон о защите политического суверенитета и национального самоопределения. Двухстраничный закон четко и ясно устанавливает: «Организации политической направленности, организации по защите политических прав или физические лица, занимающиеся политической деятельностью, могут получать пожертвования или взносы только от физических или юридических лиц Венесуэлы и только на территории государства». На Кубе деятельность американских фондов запрещена. Боливия в мае текущего года изгнала из страны Агентство США по международному развитию.

Таким образом, в последние годы многие страны начали принимать меры против вмешательства в свои внутренние дела посредством западных фондов и финансируемых ими местных некоммерческих организаций. Эти меры стали результатом осознания, что сегодня НКО с иностранным финансированием являются очень серьезным и активно используемым инструментом внешней политики западных держав.

Инструмент этот, конечно, не нов. В годы холодной войны Соединенные Штаты отстроили огромную батарею настоящих и подставных фондов для работы с государствами, не принимавшими «американский образ жизни». Воздействие на общество посредством фондов и НКО - это оптимальный инструмент для коррекции курса государства.

Вместо агрессии высокие идеалы

НКО как средство проведения интересов хороши по многим причинам. Инструментом внешней политики они не выглядят; вместо агрессии несут высокие идеалы. Массовка их состоит из местных активистов, которые будут сами доказывать, что никто им ничего не диктует - они борются за свои собственные ценности. Финансируемые год от года организации постепенно превращаются в автономную прозападную силу внутри государства-мишени. За двадцать лет можно вырастить целое поколение «грантоедов», которые ничего другого делать не умеют и сами верят в пропаганду, которую транслируют.

Для Вашингтона американские фонды-доноры стали настоящим продолжением государственного аппарата. Некоторые из них, как, например, Национальный фонд поддержки демократии (НФД) со своими четырьмя структурными подразделениями, создавались, собственно, как таковые. Но так называемые частные фонды ничуть не менее пронизаны государственными интересами, чем госдеповские НФД и Агентство США по международному развитию. Во-первых, потому, что «фамильные» фонды сегодняшних и прошлых миллиардеров - это как раз и есть тот капитал, которому служат американские президенты. Во-вторых, американский «некоммерческий сектор» насквозь пронизан госслужащими: возглавляют их обычно выходящие в отставку чиновники госдепартамента, кадры аппарата национальной безопасности и спецслужб. В-третьих, для передачи государственных целей и задач в сообщество грантодателей и НКО созданы специальные механизмы и площадки.

Такие функции выполняют, например, международные ассоциации «Группа спонсоров мира и безопасности» (Peace and Security Funders Group) и «Группа спонсоров международных прав человека» (International Human Rights Funders Group), базирующиеся соответственно в Вашингтоне и в Нью-Йорке. Это глобальные сети доноров и грантодателей, которые служат мощными координаторами финансирования и деятельности в своих областях как по вертикали - между государством и фондами, так и по горизонтали - среди самих фондов.

Дважды в год эти ассоциации собираются на так называемые брифинги по федеральной политике - трехдневные конференции в Вашингтоне, в ходе которых проводятся совещания с представителями компетентных государственных ведомств. От государственного департамента участвует заместитель госсекретаря. На таких собраниях руководство «частных» фондов спрашивает чиновников: «Что мы можем сделать, чтобы помочь вам?», и чиновники дают им четкие ответы.

Многие ответы руководство ассоциаций может знать и без консультаций. Исполнительный директор «Группы спонсоров мира и безопасности» Кэтрин Мэгроу ранее работала специальным помощником заместителя госсекретаря и внешнеполитическим экспертом Агентства США по контролю над вооружениями и разоружению.

От крупных американских фондов - участников таких собраний американское целеполагание расходится вместе с финансированием к местным НКО в государствах, где Вашингтон проводит свои интересы. Мишенями являются все государства, которые претендуют на независимый от Вашингтона курс. Очевидно, что американские организации «смену режима» не планируют в Великобритании или Нидерландах и в общем случае в странах НАТО (за исключением Турции).

Недавние протесты в Турции прозвучали как громкий сигнал турецким властям. Все началось с выступлений турецкого Гринписа против вырубки деревьев в парке Гези, месте встречи продвинутой молодежи. В один майский день мирный флешмоб стамбульских студентов провокаторы в их толпе превратили в столкновения с полицией. На следующий день про «вырубку деревьев» уже никто не говорил: социальные сети призывали «выступить против диктатора Эрдогана» и «встать за свободу выражения мнений». Далее призывы к протестам через соцсети распространялись по всей стране, тут же пошли сообщения о «жертвах полицейского произвола» и «пытках в полиции». Эту информацию активно тиражировали иностранные СМИ. Соседние монархии, где права человека находятся примерно на средневековом уровне, выражали «свою озабоченность в связи с подавлением прав граждан Турции на свободу слова и собраний».

Ядро и массовка

Массированное западное финансирование создало серьезный дисбаланс в гражданском обществе многих государств. За счет серьезных денежных вливаний и высокотехнологичного обучения сравнительно небольшое число общественных организаций - ядро «западной диссидентуры» в терминологии Владимира Буковского - обрело непропорционально громкий голос. Сам термин «гражданское общество» в результате стал ассоциироваться с «хельсинкскими группами», организациями «за права человека» и другими «голосами» в ассортименте. Вместо того чтобы выражать голос российского народа, такое «гражданское общество» транслирует своих заморских доноров.

С другой стороны, западное финансирование, которое раздают уже в своих странах уполномоченные Вашингтоном организации, втягивает в их сети массу небольших общественных организаций в регионах, которые и знать не знают о целях первоисточников своих средств. Они становятся «неосведомленными» участниками процессов и составляют существенную массу отстроенной инфраструктуры.

Вместе ядро и массовка способны заполнить подавляющую часть общественного пространства страны и диктовать его политическое содержание. Тематика деятельности НКО - и, следовательно, протестов - покрывает все сферы жизни и деятельности общества: от выборов, демократии и прав человека до экологии, ЖКХ, коррупции, прав меньшинств и «рабства». Тема не имеет значения. Главное - создать конфликт в обществе, расщепить его надвое, чтобы было кого столкнуть и вывести протест на улицы. Количество тем протестов по необходимости наращивается - вплоть до такого числа, когда власть теряет управление в стране.

Процесс отработан: местные обученные НКО якобы начинают протесты, местные СМИ освещают их, из столицы высаживается десант профессиональных оппозиционеров в поддержку, сопровождаемый пулом общенациональных прозападных изданий; далее кампания расходится по международным СМИ, западным парламентам, куда на слушания выезжают национальные «борцы за свободу», принимаются резолюции. На основе парламентских резолюций исполнительная власть нагнетает политическое давление на государство-мишень, грозит санкциями и «международной изоляцией». И любая самозащита государства, конечно, представляется как дальнейшее «закручивание гаек режимом» и «растущий авторитаризм» - любое действие по самообороне Вашингтон использует как повод для следующего витка давления.

НКО как политический инструмент используется повсеместно, от Сантьяго до Владивостока. Это действительно глобальная проблема. И решать ее каждое государство должно так, как считает нужным на каждом этапе развития ситуации. Изгнание западных «агентств по развитию», маркировка «иностранных агентов», выдача разрешений на получение иностранного финансирования по отдельным проектам или полный его запрет - все эти варианты должны быть на столе, как говорят американцы.