Игорь Панкратенко: «Москва – Тель-Авив: противоречия нарастают?», Информационно-аналитическое издание «Столетие», 21 ноября 2013

21 ноября 2013 г.

Президент России провел переговоры с премьер-министром Израиля. Комментирует советник директора Института внешнеполитических исследований и инициатив Игорь Панкратенко:

Главной темой переговоров Владимира Путина с премьер-министром Израиля Беньямином Нетаньяху стало соглашение по ядерной программе Ирана, которое готовится в эти дни в Женеве. Премьер, главный противник любых договоренностей с Тегераном по ядерным вопросам, рассчитывал убедить российского президента в необходимости сделать соглашение максимально жестким. Не удалось.

Наметившаяся перспектива нормализации отношений Тегерана с Западом, пусть еще и достаточно зыбкая, для Тель-Авива – как острый нож. Одним из условий успешного существования Израиля на Ближнем Востоке является обязательная – подчеркну, обязательная — конфронтация Запада с какой-либо страной в регионе. Потому как эта конфронтация – источник политической значимости Тель-Авива для Вашингтона. Ну и, разумеется, источник финансовых и прочих материальных бонусов в виде неограниченного военно-технического сотрудничества и ежегодных почти четырех миллиардов долларов помощи Израилю.

С Бараком Обамой у Израиля отношения не складываются. Сегодня они наполнены противоречиями и непониманием. Конечно, речь не идет о разрыве стратегического партнерства, разногласия носят больше тактический характер. Сначала США, вторгшись в Ирак, с грациозностью слона в посудной лавке разрушили старую схему сдержек и противовесов в регионе. Затем, запустив процессы «демократизации арабской улицы», откровенно упустили над ними контроль, переоценив собственное влияние на прикормленных ранее «исламистов». В итоге схема действий Вашингтона по удержанию контроля над регионом перекраивается сегодня на ходу, а дипломатические новации следуют одна за другой. И все это столь стремительно, что Израиль и Саудовская Аравия за извивами геополитической мысли в вашингтонских коридорах попросту не поспевают.

Отсюда – обиды, откровенные истерики и заявления о том, что «человек, который гарантировал обеспечение безопасности Израиля, президент Барак Обама, ныне рука об руку марширует с Тегераном по направлению к ядерному Ирану». Отсюда же – демонстративные попытки заигрывания с Москвой, напоминающие «Не ценишь меня — уйду к другому». Причем, эта демонстративность настолько очевидна, что надо обладать совсем уж особой формой мышления, чтобы принимать дипломатические кунштюки Беньямина Нетаньяху за желание Израиля «увеличить роль России в процессе ближневосточного урегулирования». Или же – не знать некоторых нюансов российского диалога с Тель-Авивом за последние годы.

Представляется, что в Москву Беньямин Нетаньяху прилетел в расстроенных чувствах, поскольку президент Франции Франсуа Олланд надежд Израиля на то, что именно особая позиция Парижа станет препятствием для заключения рамочного соглашения с Ираном, не оправдал. Рейтинг «месье Фламбе» — горячий пирог, который постоянно ускользает из рук, как называют президента на родине, намекая на то, что он, как этот пирог ускользает от сложных проблем — находится на самой низкой отметке в истории современной Франции. Причем никто из прежних президентов страны не терял авторитета столь стремительно. Теперь о том, что такое «фламбе» в исполнении Франсуа Олланда узнали и в Тель-Авиве, который президент посетил несколько дней назад.

«Да здравствует Франция!», — произнес Беньямин Нетаньяху в аэропорту имени Бен-Гуриона во время церемонии встречи Франсуа Олланда. Это была благодарность за твердость, проявленную французской делегацией в Женеве несколькими днями ранее. Ведь, по официальной версии, именно позиция Парижа не позволила сторонам закончить переговоры подписанием рамочного соглашения с Ираном. Но спустя несколько часов, на совместной пресс-конференции в Тель-Авиве, израильтяне с удивлением обнаружили: Франсуа Олланд в вопросах полного прекращения ядерной программы Тегерана, хоть мирной, хоть военной, совсем им даже и не союзник.

Начав «за здравие», то есть, сказав о необходимости полного отказа Ирана от ядерного оружия, президент Франции, перейдя к деталям, закончил, по израильскому мнению, откровенно «за упокой». Полный контроль международного сообщества над иранскими ядерными объектами — иранцы согласны. Временный отказ от обогащения урана выше 20-процентного уровня — Тегеран готов пойти на это. Уменьшение запасов уже обогащенного урана – и опять «да». Прекращение строительства реактора в Араке – компромисс по этому вопросу с иранской стороной практически достигнут. То есть, Франция никакой такой особой позиции не занимает.

Естественно, что после подобных откровений Франсуа Олланда израильтяне были огорошены. А к самому французскому президенту начали испытывать такую личную неприязнь, что даже потеряли аппетит – в буквальном смысле слова. В министерстве иностранных дел Израиля выразили возмущение в связи с игнорированием своими же членами правительства торжественного ужина, организованного по случаю официального визита в страну высокопоставленной делегации. На трапезу с участием шести французских членов правительства прибыли лишь министр транспорта, заместитель главы МИД и заместитель министра финансов. Позднее к ним присоединился министр по делам разведки Йоваль Штайниц, да и то, лишь после личного указания Беньямина Нетаньяху.

Впрочем, подобное поведение для Тель-Авива – норма. Достаточно вспомнить начало 2011 года, когда с размахом планировался визит в Израиль Дмитрия Медведева. Именно — что с размахом, поскольку российский лидер намеревался прибыть во главе огромной делегации из почти 500 крупных предпринимателей и руководителей госкорпораций, с солидным портфелем предложений и экономических проектов. Сам визит готовился около полутора лет и был сорван из-за забастовки сотрудников израильского МИД, требовавших повышения зарплаты и не пожелавших отвлечься от «борьбы за свои права» ради такого «пустяка», как визит президента России. Замечу к слову, что те же «униженные и обездоленные» израильские дипломаты спустя всего десять дней согласились прервать забастовку ради того, чтобы подготовить визит Ангелы Меркель. Случай достаточно показательный. Вполне достаточный для того, чтобы понять, как в действительности в Тель-Авиве относятся к России.

Впрочем, Москва отвечает взаимностью, что стало предельно понятным в ходе нынешнего визита Беньямина Нетаньяху и его диалога с Владимиром Путиным. «Каждый раз, когда мы встречаемся, мы понимаем друг друга лучше, и наши отношения все время теплеют и улучшаются», — заявил премьер на встрече с российским президентом. Подобные слова регламентируются дипломатическим протоколом. Этот комментарий никакими протоколами не связан, поэтому уместно было бы напомнить гостю, что активизация контактов между Россией и Израилем при президенте Дмитрии Медведеве, односторонние уступки Москвы по ряду принципиальных вопросов — в частности, отмены или задержки поставок российских вооружений Сирии и Ирану — стали игрой в одни ворота. Причем, как все понимают, голы забивались исключительно нам. В политическом плане от попыток найти общий язык с Израилем Россия за последние годы не только ничего не приобрела, но и весьма существенно потеряла.

Надежда Москвы на военно-техническое сотрудничество с Тель-Авивом, которая существовала в период президентства Дмитрия Медведева, умерла. Точку в этом вопросе поставил директор военно-политического бюро министерства обороны Израиля генерал-майор в отставке Амос Гилад: «Единственное, что мы продали России, это БПЛА (беспилотный летательный аппарат – Ред.) «Серчер», который представляет собой 30-летний устаревший аппарат с устаревшими системами. Российская сторона хотела получить его для производства собственных БПЛА. Мы выполнили свою часть соглашения по БПЛА, но ни одна современная система не была продана и не будет продана России».

Более того, дело военного атташе Израиля полковника Вадима Лейдермана, выдворенного из России по подозрению в промышленном шпионаже показало, что усилия израильтян в отношении нашей «оборонки» конечной целью ставят ее ослабление и усиление зависимости России от внешних поставщиков вооружений. Впрочем, здесь Израиль действует более чем логично: устраняет не только конкурента на мировом рынке вооружений, но и уничтожает промышленный потенциал поставщика вооружений странам-противникам Тель-Авива.

А ведь была еще и откровенно проигранная Израилю «партия Медведева» в вопросах оружейных контрактов с Ираном. Достаточно было Беньямину Нетаньяху сказать, что «Газпром», который «наше российское все», получит преимущество на разработку месторождений в Средиземном море, как президент окончательно утвердился в решении наложить запрет на продажу Ирану зенитных ракетных комплексов С-300, бронетехники, боевых самолетов, вертолетов и кораблей. Сделка России с Ираном по ЗРС на общую сумму в 800 миллионов долларов, как и предстоящие контракты по ВТС еще на 4,2 миллиарда, были «слиты».

Ни одно из тогдашних обещаний Израиля выполнено не было. Ну а про то, какие преференции получил «Газпром», лучше всего может рассказать руководство австралийской «Вудсайд петролеум». Именно эта компания, обойдя «Газпром», выиграла израильский тендер в проекте разработки месторождения «Левиафан». Или — глава министерства энергетики Израиля Узи Ландау который в апреле нынешнего года запретил продавать природный газ из месторождения «Тамар» иностранным компаниям, в частности – «Газпрому».

По мнению общественного деятеля и писателя Якова Кедми, попытки нашей газовой монополии зайти на израильские месторождения успехом не увенчаются. Этот вопрос, поясняет он, «может быть, можно было бы решить, если бы «Газпром» пошел с одной из крупных европейских компаний – немецкой или французской, на худой конец, итальянской. А так – «Газпром в Израиль не пустят по политическим причинам».

Это принципиальная позиция Израиля, отступать с которой он не намерен, поскольку Тель-Авив рассматривает данный вопрос отнюдь не в русле выхода российских газовых компаний на израильский рынок, а в контексте раздела европейского газового рынка. «Я думаю, вопрос газа, он хоть еще и далекий, он очень важный и для России, и для Израиля, потому что если Израиль выйдет на европейский рынок с тем очень большим количеством газа, который найден, то для России это будет большая конкуренция», — заявил недавно директор Всемирного форума русскоязычных евреев Алекс Сельский.

Кроме того, Владимир Путин не забыл и о том, как действовал Израиль нынешним летом, на пике сирийского кризиса. Как ставил аппаратуру слежения на пути кораблей российских ВМС, следовавших к сирийским берегам, как обещал нанести ракетно-бомбовый удар по российским транспортам, в случае, если они попробуют доставить Дамаску С-300.

Поэтому визит Беньямина Нетаньяху в Москву изначально был обречен на то, что Россия откажется ужесточать свою позицию по иранской ядерной программе и выдвигать Тегерану некие «дополнительные требования». На что рассчитывал премьер – сказать трудно, поскольку сколько-нибудь значимых предложений, которые могли бы заставить Москву изменить свою позицию по соглашению о ядерной программе Ирана, у Тель-Авива попросту нет. Израиль остается одним из ключевых игроков на Ближнем Востоке, но возможностей договориться с ним у России все меньше и меньше и в первую очередь – именно из-за нахрапистости и бескомпромиссности его позиции по ключевым вопросам.

И можно полагать, что наличие противоречий в подходах Москвы и Тель-Авива будет только нарастать. Идея, которая активно продвигается сейчас российской дипломатией — создание на Ближнем Востоке зоны, свободной от оружия массового поражения — Израилем принята не будет, поскольку ее реализация затрагивает самое деликатное место Тель-Авива, его собственный ядерный арсенал. А потому не стоит сильно удивляться тому, что картина геополитического противостояния на Ближнем Востоке все больше принимает знакомые очертания недавней двуполярности.

Правда, с поправкой на изменившийся мир: Вашингтон-Эр-Рияд-Тель-Авив с одной стороны. Москва-Пекин-Тегеран – с другой.

Возврат к списку